Коллекция растений

Главный документ любой коллекции растений – это Plant List. Есть он, конечно, и у нас. Обновляется не ежегодно: раз в несколько лет. Его последнюю версию можно посмотреть и скачать вот по этой ссылке.

В России есть сотни, если не тысячи, живых ботанических коллекций: частных и государственных, больших и маленьких, профессиональных и любительских, научных и коммерческих, закрытых и общедоступных, общих и специализированных, сделанных в ландшафтном или каком-то другом формате. Иными словами, они ОЧЕНЬ разные, эти коллекции. Размер и характер коллекции определяется, во многом, размером и характером ее создателя. Ведь одно дело – коллекция флоксов метельчатых в палисаднике деревенской бабушки, и совсем другое дело – коллекция, например, Главного ботанического сада РАН. Любая коллекция есть живой организм. Не только и не столько потому, что она состоит из живых растений. В основном, потому, что ее создают живые люди, состоящие или не состоящие в живых организациях. Меняются организации, меняется состав людей, меняются интересы отдельного человека. Все это делает живые ботанические коллекции очень динамичными. Они рождаются, проходят все обычные этапы (детство, отрочество, юность и т.д.), многие даже и умирают. Поэтому о любой коллекции растений логично рассказывать в разрезе ее исторического развития.

Растения имеют свойство укореняться и расти. Поэтому ботанические коллекции, как правило, привязаны к конкретному месту, к точке на карте. Вот и наша коллекция появилась почти одновременно с появлением Научного стационара «Кедр» при Отделе кедровых лесов Института леса и древесины СО РАН. Располагался он на южной окраине с. Курлек, в 30 км к югу от Томска. Дело было в 1986 г. Стационар до сих пор находится там же, но принадлежит Институту мониторинга климатических и экологических систем СО РАН (ИМКЭС СО РАН). В 2008 г. двое сотрудников этого института, С.Н.Горошкевич и О.В.Хуторной, учредили частную компанию – ООО «Сибирская академия деревьев и кустарников» (ООО «САДиК»), которая стала развивать производство на собственных землях, в том числе, непосредственно примыкающих к Научному стационару «Кедр» ИМКЭС СО РАН. Зачем я об этом рассказываю? Для того, чтобы подвести вас к мысли, что коллекции у нас, на самом деле, две.

(1) Коллекция 5-хвойных (кедровых) сосен, предназначенная для фундаментальных научных исследований. Мы развиваем ее и работаем с нею как научные сотрудники ИМКЭС СО РАН. Это однозначно лучшая в России коллекция кедровых сосен. А значит, и лучшая в мире, поскольку 90-95% мирового ареала кедровых сосен приходится на нашу страну; кроме России, кедровыми соснами нигде в мире всерьез не занимаются. В этой коллекции представлены виды кедровых сосен, а также их климатические и почвенные экотипы. О ней немножко рассказано в разделе «Наука» на нашем сайте, а также на сайте ИМКЭС СО РАН. На весну 2023 г. это 18 видов и гибридов, 12 экотипов кедрового стланика в виде испытательных культур (выращены из семян), 85 эктипов кедра сибирского (в прививках на местный, томский экотип).           

(2) Коллекция ООО «САДиК», предназначенная для испытания растений в сибирских условиях, других прикладных исследований, селекционной работы, демонстрации посетителям и потенциальным клиентам, сбора семян, нарезки черенков и т.д. Наша компания изначально развивалась как покрывающая весь спектр декоративных растений. Вполне естественно, что весь его должна была покрывать и коллекция. В этой коллекции кедровые сосны тоже играют заметную роль, но есть также огромное число других растений: травянистых и древесных, хвойных и лиственных, обычных и очень редких. На весну 2023 г. это 3225 таксонов (видов, подвидов, разновидностей, сортов).

	Формирование коллекции началось одновременно с образованием Научного стационара «Кедр». Производственными лесными организациями под научно-методическим руководством Отдела кедровых лесов в природных насаждениях Томской области были отобраны «плюсовые», т.е. лучшие по семенной продуктивности деревья кедра сибирского. Плюсовые деревья отбираются для того, чтобы размножить их прививкой и создать из привитых растений так называемые лесосеменные плантации, предназначенные для сбора селекционно-улучшенных семян, в совою очередь, предназначенных для создания «лесов будущего». Руководил этой работой Валерий Васильевич Пинаев, которого вы можете видеть на фотографии. Сейчас мы знаем, что первые «плюсовые» деревья были отобраны по неэффективным методикам. Да и сама идея «плюсовой селекции» не выдержала проверку временем. Однако это были наши первые прививки и первые клоны кедра с индивидуальными номерами, которые положили начало коллекции.
	Следующим этапом работы был отбор «правильных» плюсовых деревьев. Мы заложили в кедровнике постоянную пробную площадь, пронумеровали на ней все деревья, потом залезли на каждое из них, сбили все шишки, подсчитали их, взяли образец из 10 средних шишек, изучили их структуру и качество семян. Эту работу мы начали в 1990 г. и продолжаем до сих пор. В нашем распоряжении есть уже 30-летние наблюдения. Первые прививки были сделаны весной 1992 г. по результатам 2-летних (1990 и 1991 гг.) наблюдений. Уже эти первые прививки мы делали в соответствии с главным научным принципом: иметь «контроль» для сравнения. Поэтому привили мы не только лучшие по урожайности, но и средние, и даже худшие. Чтобы впоследствии у нас была возможность определить, насколько эффективен был отбор. Эти прививки до сих пор живут в нашей коллекции, за ними ведутся наблюдения, они используются в селекционной работе. На фото небольшой фрагмент клонового архива, вид сверху. Клоновый он потому, что здесь живут клоны – вегетативное потомство (прививки), генетически идентичное конкретным деревьям из природного леса. Архив – место, где эти клоны «хранятся» и при необходимости используются для исследований и селекционной работы. Это август 2017 года. Возраст деревьев 30 лет.
	В кедровнике, где мы проводили наблюдения, были найдены также и первые «ведьмины метлы» кедра сибирского. Они положили начало нашей огромной коллекции соматических мутаций этого типа: уникальному клоновому архиву. На снимке его небольшой фрагмент. В нем есть «ведьмины метлы» не только кедра сибирского, но и многих других российских видов хвойных. Многие наши «ведьмины метлы» оказались фертильными, т.е. способными давать всхожие семена. Так коллекция мутантных особей многократно увеличилась за счет семенного потомства от свободного и контролируемого опыления. Наиболее интересных представителей семенного потомства мы стали размножать вегетативно. К настоящему времени число клонов, производных от «ведьминых метел», исчисляется уже сотнями.
	Кардинальное отличие нашей коллекции от остальных в том, что она создана по научному принципу: без контроля нет опыта. Поэтому, если мы клонировали какую-то «ведьмину метлу», то по возможности клонировали также и контроль к ней, т.е. нормальную крону того же дерева. Наличие таких богатых экспериментальных объектов позволило нам стать мировыми лидерами в исследовании этого явления природы. Результаты опубликованы и продолжают публиковаться в лучших мировых научных журналах на английском языке. Здесь вы видите небольшой фрагмент одной из таких публикаций в «головном» дендрологическом журнале «Trees. Structure and Function».

Важнейшим этапом стало создание коллекции видов и экотипов кедровых сосен. Виды занимают огромные территории, где природные условия чрезвычайно разнообразны. Как они адаптируются к этому разнообразию, как эволюционируют при изменении условий. На эти вопросы можно ответить, изучая потомство разных природных популяций, перемещенных в одинаковые условия. Вот мы и затеяли переместить всё разнообразие в нашу коллекцию. Единственный доступный метод создания такой коллекции – это экспедиции в каждый конкретный район. Первая экспедиция была проведена в 1995 г. по высотному профилю в горах Западного Саяна (от 350 до 2100 м над уровнем моря). Потом был широтный профиль в Западной Сибири (от лесостепи до Заполярья), потом долготный профиль от Европы до Тихого океана и т.д. Эти экспедиции проводятся ежегодно и продолжаются до сих пор. Заготовленные в природе черенки мы прививаем на местные саженцы кедра сибирского. К 2019 г. число «единиц хранения» огромное: 1200 клонов. Создаются также испытательные культуры из семян, собранных в разных местах. На нашей территории в Курлеке такая коллекция, конечно, не поместилась бы. Ведь эта коллекция научная, каждый образец в ней должен быть представлен многими экземплярами. Поэтому в Курлеке содержится ее как бы «музейная» часть (тот самый единственный экземпляр каждого варианта), а основная (собственно научная) часть располагается на лесных землях в радиусе 10-15 км от Курлека. Это не один десяток гектаров. На фотографиях показана одна из прививочных плантаций в 2004 и затем в 2016 гг.

Путешествия в форме экспедиций сильно расширили наш кругозор в части разнообразия растительного мира. Когда житель Сибири приезжает, например, на Дальний Восток, его поражает видовое богатство природы: тайга как будто бы такая же, а разнообразие на порядок выше. Естественно, особенно при наличии уже работающего питомника, появляется желание перенести это разнообразие к нам: собрать семена, черенки, выкопать какие-то растения с корнями. Такие желания возникли у нас не сразу, а лишь после второй или третьей экспедиции, примерно на рубеже двух тысячелетий. Тогда в нашей коллекции появились первые экземпляры, не имеющие отношения к кедровым соснам: виды хвойных и не хвойных деревьев, кустарников, лиан. Многие виды существуют в нашей коллекции уже с тех пор. На снимках Actinidia kolomicta – самый северный вид этого рода, который хорошо вы знаете по одному из его южных представителей, Actinidia chinensis: ее плоды называют у нас как «киви». Наши заметно мельче, но еще более вкусные и полезные. Отлично «родятся» в Сибири.

Мы много путешествовали по Азиатской части России. Поэтому некоторые интересные семена были у нас в избытке. Мы начали издавать «Index Seminum» - список семян для ботанического обмена и, соответственно, участвовать в таком обмене. Примерно тогда же появилась фирма «Агбина», где можно было купить семена со всего мира. Мы стали там постоянными клиентами. Число растений, размножаемых семенами, медленно, но верно увеличивалась у нас с каждым годом, но на каком-то этапе стабилизировалось. Понятно почему. Это, в основном, дикие виды. Число таких видов, достойных испытания в Сибири, невелико и конечно. Мы испытали их почти все. Неперспективные погибли или были уничтожены нами ввиду их явной неперспективности. Перспективные, в основном, выявились. Поэтому коллекция в этой части почти перестала расти: изредка появляется что-то новое, изредка переводится в разряд неперспективных что-то старое. На снимке вид, который нас удивил. Это Acer stachyophyllum ssp. betulifolium из Восточных Гималаев. Мы были уверены, что из-за своего происхождения он не имеет у нас никаких шансов. Оказалось, что очень даже имеет. Особенно заметен осенью.

Интерес к культурной флоре появился у нас лишь в самом конце 20-го века. Число культиваров, в отличие от числа видов, ничем не ограничено, увеличивается с каждым годом. Оно и понятно: растет число селекционеров, они работают всё активнее. Как развивалась наша коллекция в этой ее части? В первые годы 21-го века до Сибири стали проникать первые тонкие ручейки польского сортового материала. В Томске таким материалом торговали лишь в одном месте. Стоил он дорого. Денег у нас тогда не водилось в принципе: только академическая зарплата, которую к тому же частично приходилось тратить на экспедиции. Поэтому приобретать растения никакой возможности не было. Нужную веточку какого-то сорта, малюсенькую, едва живую, бывало, приходилось добывать, скажем так, не безупречно этичными способами. В более крупных сибирских городах (Новосибирске, Омске) разнообразие привозных растений было побольше. Кое-что брали там. На снимке Abies koreana ‘Horstmann’s Silberlocke’, замечательный сорт немецкого селекционера Гюнтера Хорстмана. Это одна из наших первых прививок заграничного ассортимента. Сделана в 2003 году, на фотографии ей 15 лет. В Европе это не маленькое (бывает и до 5 м) вертикальное дерево с широко-конической кроной. У нас оно по форме роста больше похоже на пихтовую лапку из леса. Но это не мешает, а скорее помогает ему быть украшением коллекции.

	В 2003 году произошло одно интересное событие: мы познакомились с Сашей Верещаком, начинающим любителем растений (особенно хвойных) из Москвы. Он так же сеял семена из «Агбины», так же интересовался вегетативно размножаемыми сортами. В Москве тогда как раз появились первые садовые центры с западным ассортиментом и разнообразие посадочного материала было на порядок больше, чем в Сибири. Саша приезжал к нам раз в год, в конце апреля – начале мая, и всегда привозил что-то интересненькое для пополнения коллекции: несколько сеянцев нескольких редких видов или несколько черенков нескольких новых клонов. Он передавал нам всё это богатство «дрожащими руками», а мы такими же «дрожащими руками», с замиранием сердца и благодарностью всё это принимали. Саша с тех пор вырос в Александра Вячеславовича, крупнейшего русского интродуктора, коллекционера и селекционера хвойных. На снимке его выдающийся сорт плакучей лиственницы Larix principus-ruprechtii ‘Несмеяна’, еще одно украшение нашей коллекции.
	Так продолжалось до весны 2008 г.: коллекция постепенно росла, можно сказать, в арифметической прогрессии. Весной 2008 г. меня пригласили в Прагу на научную лесную конференцию. Появилась идея: а не воспользоваться ли этой поездкой для пополнения коллекции? Я взял кредит в Сбербанке и стал готовиться к поездке. Сказать, что Европа удивила меня разнообразием растений – это не сказать ничего. Она меня просто поразила, убила наповал. Во многих сельских палисадниках разнообразие хвойных культиваров было больше, чем во всей моей коллекции после 10 лет целенаправленной работы над ней. В коллекционных садах крупных селекционеров, таких, как Франц Этзельсторфер (Австрия), Иржи Балатка и Иржи Холата (Чехия) число культиваров одной только ели европейской измерялось сотнями, а общее число культиваров – тысячами. Конечно, появилось сильное желание испытать все это у нас, а лучшее по результатам испытаний – размножить. О покупке растений для «тупой» перепродажи в России я тогда даже не задумывался. На снимке автор настоящей статьи с Иржи Балаткой в его саду. Конец февраля 2008 г. Фото: Войтех Голубец
	Я посетил крупнейший чешский питомник «Литомышль». Когда меня там спросили, что именно мне хотелось бы приобрести, я сказал: «Это очень просто: весь ваш прайс-лист по одному экземпляру: самому маленькому и самому дешевому». Директор питомника, Михал Андрусив, не поверил тогда своим ушам: с такой откровенной наглостью он, похоже, встретился впервые в жизни. Эта история вошла потом в чешский садовый фольклор. Однако потом Михал вспомнил себя в молодости, когда он примерно так же действовал в Голландии, стремясь перенести в Чехию достижения селекционеров из Боскопа. Мы с ним посмеялись вместе, и он согласился: продал мне, конечно, не весь ассортимент по одному экземпляру, но довольно много интересного. На снимке Berberis thunbergii Andrusiv Green селекции Михала Андрусива в нашей коллекции. Это самый компактный из сортов барбариса тунберга.
	В результате одной этой поездки объем нашей коллекции сразу же увеличился в 10 раз. После этого мы вплоть до 2014 г. ездили в Европу ежегодно без единого перерыва. Главным образом, в Чехию, но также и в Австрию, Германию, Польшу. В Чехии мы посетили почти всех известных селекционеров и почти все известные питомники, в Австрии, Германии и Польше – лишь некоторых селекционеров и некоторые питомники. На снимке мы с Йоргом Когоутом, крупнейшим немецким селекционером, коллекционером и производителем эксклюзивных саженцев. Фон – его коллекция в Саксонии. Две прививки перед нами на высоких штамбах – это пока лучшее селекционное достижение Йорга: Abies koreana ‘Kohout’s Isebreaker’. Этот сорт, конечно, есть и в нашей коллекции.

По итогам всех этих поездок коллекция культиваров, размножаемых вегетативно, в 2014 г. достигла 2 000 наименований. После 2014 года она только убывает. Как так, почему? По нескольким причинам.

(1) Резко изменилась политическая ситуация, сильно выросли доллар и евро. Потом они так же сильно «сдулись», но полностью исчезла возможность поездок в Европу. Впрочем, это не главное.

(2) Прошла эйфория от европейского разнообразия. Выяснилось, что оно во многом избыточное: есть, например, десятки привойных сортов сосны горной (Pinus mugo) или ели европейской (Picea abies), которые невозможно отличить один от другого. Получается, что растет с каждым годом не столько реальный ассортимент, сколько число названий. Погоня за этим «дутым» разнообразием имеет всё меньше смысла. Но и это не главное. 

(3) Как и следовало ожидать, выяснилось, что добрая половина западного разнообразия не годится для России, тем более, для Сибири. Те роды и виды, на основе которых оно сформировалось, у нас либо вообще не живут, либо требуют неоправданно титанических усилий для их перманентной реанимации. Возить их из Европы и «впаривать» народу – неэтично. Это уже достаточно серьезная причина.   

(4) Последнее и главное. Многое из европейского ассортимента может быть использовано у нас. Но возить готовые к продаже растения из-за границы обидно за державу. Возить оттуда культивары для их испытания и последующего размножения у нас – более достойное занятие. Особенно если не только для размножения, но и для селекционной работы. Но всё равно, это имеет высший смысл лишь в том случае, если делается не вместо собственной селекционной работы, а вдобавок к ней и в помощь ей. Тут как раз товарищ Путин объявил импортзамещение важнейшей задачей патриотически настроенной науки и такого же бизнеса. Если эта идея где-то и оправдана на все 100%, то как раз в области селекции многолетних растений. Новая государственная политика отлично наложилась на наши собственные мысли и стремления. В последние 5 лет доля российских культиваров в нашей коллекции (я уже не говорю про долю в обороте) непрерывно растет. Думаю, она будет расти и в дальнейшем.

Западные культивары – это хорошо. Но наши собственные – значительно лучше. Столицей Евросоюза является Брюссель, а символом Брюсселя является знаменитый писающий мальчик. Наш ответ Евросоюзу мы сформулировали вот так.

Ботанические сады и частные коллекционеры любят меряться списками: у кого больше. Мы этот период с божьей помощью прошли. На количество мы отчасти нацелены, да и то не особенно, лишь в двух вопросах: экотипы 5-хвойных сосны и «ведьмины метлы» сибирских видов хвойных. Просто потому, что это объекты наших научных исследований. О них мы уже рассказали выше. В отношении всего остального нас интересует теперь исключительно качество, т.е. пригодность растений для ландшафтного строительства на юге Сибири.

«Предкрайняя» версия датирована 2018, крайняя – 2022 г. Сравним их по ключевым показателям.

Общее число таксонов сократилось на 5%. Сокращение совсем маленькое, но лишь потому, что резко, почти в 2 раза, увеличилось число травянистых многолетников: с 350 до 600. Это целиком заслуга нашего нового сотрудника, Татьяны, которая всерьез взялась за работу с этой группой растений. Число образцов семенного происхождения сократилось по лиственным на 10%, по хвойным на 15%. То же – по вегетативно размножаемым сортам: сокращение на 14 и 15%, соответственно. Про причины мы уже писали. Главная – мы удалили из коллекции и из размножения всё, что не показало себя перспективным. Это относится не только к заграничным, но и к нашим образцам: мы безжалостно отказались от некоторых проблемных клонов нашей селекции. Всё равно доля наших сортов в коллекции увеличилась по хвойному (чуть-чуть), и особенно по лиственному (в 2,5 раза!) хозяйству.

Есть два основных (крайних) типа ботанических коллекций: ландшафтные и не ландшафтные. Ландшафтные предполагают значительный (чем больше, тем лучше) вклад эстетического фактора в размещение растений и организацию территории. Такая коллекция создается по специальному тщательно продуманному (вплоть до размещения каждого конкретного дерева) ландшафтному проекту. Из-за дефицита времени, места, квалифицированных кадров и материальных ресурсов у нас до сих пор не было ни малейшей возможности создать такую коллекцию. Теперь у нас всё это стало постепенно появляться, и мы уже активно работаем над проектом ландшафтного коллекционного парка площадью 2,5 га. Это огромный, очень умный, очень сложный и очень дорогой проект. Полностью сформулирована его концепция, есть генеральный план, добрая половина территории проработана до мельчайших подробностей, начата практическая реализация. Подробностей мы пока раскрывать не будем, дабы сохранить интригу.

Наша существующая коллекция – совершенно не ландшафтная. В процессе ее создания мы успевали лишь подготовить место, посадить растения и обеспечить их выживание. Ни о каких ландшафтных изысках не помышляли. При этом место было всегда в дефиците. Поэтому максимально использовался каждый квадратный метр. Подрастающие растения быстро загущаются. Их постоянно приходиться пересаживать. Несмотря на эти проблемы, у нас есть на что посмотреть. Особенно, если смотреть лишь на отдельные растения, не оценивая эстетически участок в целом. Эти самые участки у нас есть двух типов.

(1) Обычные участки – открытый грунт: либо черный (по возможности с полным удалением сорняков в процессе ухода), либо газонного типа (с дерниной и по возможности подстриженной травкой). Они предназначены для средних и крупных растений.

(2) Участки, покрытые гравием, под которым лежит проницаемый для воды и воздуха укрывной материал. На таких участках возможности для роста сорняков сильно ограничены. Такие участки предназначены, главным образом, для миниатюрных и карликовых растений.

Эти два типа участков хорошо видны, если смотреть сверху. Некоторые участки под гравием обозначены красными точками.	Еще один фрагмент коллекции. Здесь участок под гравием только один, в верхней части снимка. Фотография сделана в начале августа. Тем не менее, очень хорошо видна палитра декоративно-листовых культиваров: от самых холодных до самых теплых цветов.

В общей сложности на весну 2019 г. у нас числится примерно 65 коллекционных участков. Все их мы вам демонстрировать не будем. Покажем кое-что для примера.

Травянистые декоративные многолетники – не наша специализация. Но кое-что у нас есть. Это разнообразные растения для альпинария. Например, одних только очитков (Sedum) у нас 30 видов и сортов.	Небольшой фрагмент из коллекции гвоздики (Dianthus). Ее у нас пока не так много: 10 видов и сортов. «Цифра» пока смешная. Однако чем богаты, тем и рады.	Небольшой фрагмент из коллекции хосты (Hosta). У настоящих коллекционеров хосты число ее сортов измеряется сотнями. У нас пока скромные 53 культивара.

В коллекции, естественно, присутствует весь ассортимент размножаемых семенами лиственных деревьев: виды ольхи, березы, граба, лещины, боярышника, черемухи, дуба, конского каштана, ясеня, липы, ореха и многих других. Выглядит это примерно так (слева направо от дальнего плана к ближнему): черемуха маака (Padus maackii), клен ясенелистный (Acer negundo ‘Aurea’), береза каменная (Betula ermanii).	Многим родовым коллекциям могут позавидовать даже крупные ботаничесие сады. Так, достаточно богато представлены у нас клены: 22 вида и множество культиваров. Например, 16 культиваров одного только клена остролистного. На снимке один из самых ярких – Acer platanoides ‘Drummondii’.

Число миниатюрных, карликовых и полукарликовых сортов хвойных по состоянию на весну 2022 г. в нашей коллекции было не много и не мало, а 1300. Так много это или мало? Попробуем сравнить с известными примерами. В «Каталоге древесных растений» Ассоциации производителей посадочного материала, изданной в 2017 году, числится примерно 400 таксонов (видов, разновидностей, форм, сортов). В книге Ю.Б.Марковского и И.В.Успенского «Хвойные растения для декоративного сада. Иллюстрированный справочник» (Москва: Фитон XXI, 2018 г.) упомянуты примерно 600 таксонов. Примерно столько же таксонов насчитывается в коллекции Игоря Владимировича Успенского, которая считается крупнейшей в России (информация взята из сети, может быть устаревшей или просто недостоверной). В плант-листе Дмитрия Калиновского, размещенном на сайте Российского общества селекции и интродукции хвойных – около 650 наименований. Даже в каталоге Союза чешских питомников (2014 г.) числятся те же 650 таксонов. А ведь мы работаем не в Средней Европе и даже не в Москве. Мы работаем в СИБИРИ! Здесь число возможных для демонстрации фотографий измеряется уже не десятками, а сотнями. Но мы ограничимся лишь парой примеров. 

Люди обычно знают два типа ели: зеленая и голубая. На самом деле, культиваров у ели – многие тысячи, а разнообразие – гораздо больше, чем вы можете себе представить! Раз уж мы о нем заговорили, возьмем разнообразие по цвету, но зеленые и голубые демонстрировать не будем. Так вот, у нас есть желтые (Picea glauca ‘Laurin’), почти белые (Picea pungens ‘Bialobok’), пестрые (Picea mariana ‘Aureaspicata’) и даже малиновые (Picea abies ‘Rydal’) елочки. Все они произошли от разных видов, но показали себя достаточно устойчивыми в Сибири! Разумеется, при адекватном уходе.

Хвойным принадлежат все рекорды растительного мира: по высоте (Sequoia sempervirens), по толщине ствола (Taxodium mucronatum), по объему древесины (Sequoiadendron giganteum), по продолжительности жизни (Pinus longaeva). Поэтому особый интерес представляют хвойные «антирекорды»: миниатюрные сорта. Приведем лишь 3 фотографии: сосна (Pinus uncinata ‘Uschi’), ель (Picea abies ‘Kral’) и пихта (Abies koreana ‘Brilliant’). Их годовой прирост – до 2,5 см. Зимуют они под снегом. Поэтому сибирские морозы им не страшны.

Покажем также и абсолютного рекордсмена. Это Picea abies Van Bemmel. 15-летняя прививка. Для масштаба сверху мы положили средний по размеру пучок хвои кедра сибирского.

Наш питомник, в том числе, его коллекционные участки, ежегодно посещают тысячи людей. Однако простых граждан, не заинтересованных в приобретении саженцев, среди них не так уж много. Понятно почему: это довольно далеко от города. Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. Вот и наши растения наконец-то дошли до города Томска. Не штучно и не в виде безликого «посадочного материала». А цельным, пусть простеньким и маленьким, ландшафтным объектом. Надеемся, что это лишь самая первая ласточка, за ней последуют и другие. По этой ссылке можно посмотреть короткий видеосюжет о небольшом ландшафтном объект в центре Томска из наших хвойных сортов.

На этом мы, пожалуй, закончим, не показав и сотой доли того, что у нас есть. Однако некоторое представление о нашей коллекции вы, надеюсь, получили. Надеюсь, вы также осознали, что выращивание многих ярких и интересных растений вполне возможно даже в нашей зоне рискованного земледелия. Возможно, кому-то даже захотелось начать создание собственной коллекции. Или хотя бы внести коллекционные элементы в свой декоративный сад. Наша задача – содействовать вам в этих ваших начинаниях. Пишите, звоните, приезжайте. 

Автор С.Н.Горошкевич